Трёхсерийный документальный фильм "Крепость" - попытка главных российских либералов оправдать свои поступки и решения начиная с 1989 года и по настоящее время. Попытка заведомо провальная, но любопытная. Особенно интересно, почему именно сейчас и "а судьи кто".

Считается, что писать рецензию на кинофильм, не посмотрев его до конца, – непрофессионально. Считается также, что заставлять себя смотреть до конца неинтересное кино – вредно для психологического здоровья. Истина, как обычно, лежит посередине между крайними суждениями, и я её нашёл, посмотрев полностью первую из трёх серий фильма "Крепость: история российского кризиса". Две других смотреть было бы избыточно, не досмотреть хотя бы первую – неспортивно.

Однако нужно честно признать, что снято это кино на высоком профессиональном уровне. В своё время ваш покорный слуга имел удовольствие руководить проведением целых двух международных фестивалей документального кино, так что, говоря словами Михаила Делягина, "у меня есть некоторое лёгкое понимание темы". Так вот, "Крепость" сделана по высоким стандартам современного фестивального кино. И её, помимо прочего, интересно смотреть именно как кино, в котором авторская позиция очевидна, но не проговаривается вслух и подаётся только через прямую речь персонажей.

Хозяин шоу и его супергерои

Есть такой классический фильм Акиры Куросавы, великого японского режиссёра, "Три негодяя в скрытой крепости". Ничего не могу с собой поделать, но это первая моя собственно киноассоциация с новейшей фильмой "Крепость". Ассоциация, конечно, ложная, потому что никаких негодяев тут нет, только герои. Трое героев. Главный – Алексей Кудрин.

О том, что именно Алексей Кудрин – главный герой фильма, догадаться совсем не трудно, потому что именно он – один-единственный из всех персонажей присутствует на постере картины, позируя с лицом усталым, мужественным и немного печальным от осознания несовершенств мира.

О том, что он, хотя и главный, но не единственный герой фильма, зритель может догадаться в первые же минуты просмотра первой серии, так как там сразу же появляются Анатолий Чубайс и Герман Греф. Первый – как свидетель, участник и, по-видимому, вдохновитель подвигов, совершавшихся главным героем. Второй – как мудрый очевидец и эксперт… Впрочем, досмотрев серию до конца, трудно не заметить надпись "при поддержке Сбера". Так что, будем откровенны, Герман Греф появляется на экране как хозяин шоу. Как тот, кто в данном случае заказывает музыку.

Да, перед нами шоу, хозяин которого – Греф и его Сбер, а главный герой – Алексей Кудрин при поддержке Анатолия Чубайса. Тут просится на язык сравнение с Карабасом-Барабасом и его куклами, но надо отдать Кудрину с Чубайсом должное – славу в кадре они поют исключительно себе.

Для того, чтобы определить отношение благонамеренного человека к этому кино, сказанного было бы довольно. Однако, хотя либералы всегда говорят почти одно и то же, иногда интересно, что и почему они говорят именно здесь и именно сейчас.

Проблема зрителей

Фильм "Крепость" вышел пока не в эфир федеральных каналов, а только на одной из интернет-платформ, что косвенно свидетельствует о двух вещах. Во-первых, о том, на какую аудиторию рассчитывают, а на какую совершенно не рассчитывают создатели этого кино. Во-вторых, о том, как они позиционируют самих себя.

Поскольку вдохновитель, финансовый гений и, в общем, главный в этой истории – Герман Греф, то позиционирование начинается с понятия "современность". Герман Оскарович – человек сверхсовременный и даже стремящийся опередить время. Именно поэтому то ли ему самому, то ли его пиар-консультантам так нравится, когда его сравнивают с Илоном Маском, Стивом Джобсом и другими "визионерами" от бизнеса. Именно поэтому он приглашает на публичные мероприятия индийских гуру, а Сбер покупает самые разнообразные высокотехнологичные стартапы, заботясь не о выгоде, но как раз о новизне и современности. 

Естественно, и "Крепость" позиционируется как современное кино для современных людей, а раз так, она должна быть доступна не на замшелом "обычном" телевидении, а только на интернет-платформе. Тем более что, по мысли авторов, более молодые и более "либеральные" зрители этой самой платформы, скорее всего, отнесутся к фильму менее критически, чем старшие по возрасту и опыту зрители обычных телеканалов. Эти последние ведь ко всему прочему ещё и имеют собственные воспоминания о событиях первой серии. О 1989-м, 1991-м, 1998-м… И взгляд создателей фильма на эти события мог бы им оказаться, мягко говоря, чужд. 

Единственный зритель

Итак, создатели "Крепости" рассчитывают на интернет-аудиторию, потому что аудитория федеральных телеканалов совершенно точно сочувствовать им не будет. Но чем дальше слушаешь, как они рассказывают о своих действиях в 1989, 1991, 1998 годах, тем сильнее ощущение, что рассказывают они всё это не массовому зрителю-слушателю, а всего одному, причём тому, кого давно и хорошо знают лично. И у кого, надо понимать, в последнее время возникают сомнения в правоте и полезности этих персонажей. Сомнения настолько сильные, что впору остаться без работы – и этот страх заставляет напоминать о себе: вот мы какие, вот как мы могли, вот что мы совершали! А также буквально в голос кричать: это не мы виноваты!

"Не виноваты" – это, конечно, про развал Советского Союза и приватизацию, первую гиперинфляцию и вообще катастрофу 1990-х. Всю первую часть фильма зрителю настойчиво внушают: никакого другого варианта развития события просто не было. Уже в 1989 году было ясно, говорит Чубайс, что "этот дом разваливается". Его нельзя починить, можно только выскочить вовремя из-под обломков (унося с собой всё самое ценное – впрочем, этого он вслух не говорит).

На дворе новые времена, сказать вслух что-нибудь вроде приснопамятного "святые 90-е" даже Чубайс не может, но признать, что развал не был предопределён, в нём виноваты конкретные люди, они известны по именам, они имели все возможности для того, чтобы принимать другие решения, то, что они сделали, – в конечном итоге набор ошибок и преступлений… Этого он, конечно, не может. И никто из собранных в фильме свидетелей и участников не может. Нет, они должны сказать зрителю, что, во-первых, другого пути не было, а во-вторых, что они вели страну единственно правильный путём. То, как плохо совмещаются эти две позиции (если другого пути и вправду не было, то в чём ваша заслуга, а если был, то почему же вы считаете этот путь лучшим?), авторам и героям фильма невдомёк… Точнее, они никак не могут в этом признаться даже себе.

Если себе в таком признаться, надо вслух назвать себя преступниками. А какие же они преступники? Они супергерои, спасители России и её экономики, про это и кино снимают.

Та же самая история с 1998 годом. Во-первых, другого выхода не было, во-вторых, мы всё сделали лучшим образом, в-третьих, это Кудрин всех спас.

Говорить всё это можно, конечно, только считая, что за давностью лет всё равно почти никто ничего не помнит.

По фильму получается, что в 1998 году именно Кудрин сумел договориться с МВФ о кредите в 24 миллиарда долларов, который, как выясняется, спас российскую экономику и дал ей шанс на развитие. То, что, по мнению серьёзных аналитиков, эти 24 миллиарда были использованы в основном для того, чтобы иностранные инвесторы с минимумом потерь покинули "пирамиду ГКО" (а русские пусть выбираются как хотят, не до них), в фильме, понятно, деликатно замалчивается. Тоже странно, конечно: можно было бы, например, сказать, что так было надо и важно именно доверие иностранцев, почему бы нет. Но интереснее другое.

Интересно, что взять на себя ответственность за само формирование "пирамиды ГКО" и вообще за кризис – это, конечно, для героев фильма невозможно. Да и в самом деле – не они возглавляли правительство. А вот сообщить, что они всех спасли – это с дорогой душой.

Я вот давно живу на свете и давно считаюсь журналистом. В 1998-1999 годах и позже мне довелось общаться лично практически со всеми, кто в момент дефолта считался "людьми, принимающими решения": с бывшим премьером Виктором Черномырдиным, с Сергеем Кириенко, даже с президентом Борисом Ельциным. И, разумеется, со многими депутатами тогдашней Государственной думы. У каждого был свой взгляд на дефолт, возможно, однобокий. Но я ни от кого из них не слышал в связи с теми событиями имени Алексея Кудрина. Не то чтобы они отрицали его роль или принижали её, просто не называли этого имени. О том, что Кудрин – важная спица в государственной колеснице, стало широко известно много позже – в новом веке при новом президенте. Звезда Кудрина действительно высоко поднималась над горизонтом – один титул "лучшего министра финансов Восточной и Центральной Европы" чего стоил. Но это было уже в 2003 году. В 1998 году он в самом деле был на вторых ролях, и именно это обстоятельство дало ему возможность для продолжения карьеры.

Продолжение карьеры – вот какова цель "Крепости", фильма о том, что либералы всегда всё делали правильно. Этот фильм – заявление в адрес президента России о том, что Кудрин, Чубайс, Греф и их команды готовы руководить российской экономикой теми же способами и с тем же успехом, что во время прошлых кризисов. Остаётся надеяться, что президент тоже помнит, как и почему всё происходило и кто за что отвечал.