Революционный Питер в 20 годы отыскивал новые, небуржуазные, неэксплуататорские пути к революционной морали. Если сломана прежняя государственная машина, то нужны и новее отношения между людьми?

Питерская «революционная» молодежь жила весело. Г. Уэллс, посетив Петроград осенью 1920 г., рассказал о своих впечатлениях на страницах книги «Россия во мгле»: «В городах, наряду с подъемом народного просвещения и интеллектуальным развитием молодежи, возросла и ее распущенность в вопросах пола».

К. Радек, секретарь исполкома Коминтерна, возглавил общество «Долой стыд!» Более 10 тысяч совершенно голых мужчин и женщин прошли по улицам Москвы и вышли на Красную площадь. Один из них выступил с речью: «Посмотрите на нас, и увидите свободных мужчин и женщин, истинных пролетариев, сбросивших оковы символов буржуазных предрассудков!»

Причём тон задавали весьма заметные фигуры среди большевиков. Например, Александра Коллонтай, в свои 53 года окрылённая романом с Павлом Дыбенко, возглавившим Центробалт. Он был на 17 лет её моложе, малограмотен, она была дворянка, знала несколько иностранных языков, но страсть всё преодолевает – они вступили в гражданский брак.

Александра Коллонтай известна своей знаменитой теорией «стакана воды», которая гласила, что «для классовых задач пролетариата совершенно безразлично, принимает ли любовь формы длительного оформленного союза или выражается в виде преходящей связи. Идеология рабочего класса не ставит никаких формальных границ любви», поэтому удовлетворить полове потребности так же просто, как выпить стакан воды.

На поборницу свободных отношений обрушились с жёсткой критикой, и вовсе не потому, что все горой стояли за любовь – нет! Все выступавшие в дискуссии опирались на позицию В.И. Ленина, который утверждал, что «сейчас все мысли работниц должны быть направлены на пролетарскую революцию», а не на вопросы любви, – так передавала слова Ленина К. Цеткин. П.В. Виноградская, член партии с 17 года, редактор журнала «Коммунистка», высказалась не менее твёрдо: «Любовью занимались в свое время паразиты Печорины и Онегины, сидя на спинах крепостных мужиков. Излишнее внимание к вопросам пола может ослабить боеспособность пролетарских масс». Не стану спрашивать, откуда у этих решительных партийцев появятся новые молодые борцы за светлое будущее, если даже думать о любви едва ли не контрреволюция!

А вот массы горожан идеи вождей не разделяли. Это нам рассказывали, что высокая идейность молодёжи основывалась на том, что все парни были Павками Корчагиными, а девушки – Ритами Устинович. А вот вредная статистика утверждает: «Социологи путем опроса студенчества выявили, что в 1922 г. более 80,8% мужчин и более 50% женщин имели кратковременные половые связи, при этом лишь 4% мужчин объясняли свое сближение с женщиной любовью к ней». Стакан воды в действии? (Все статистические данные взяты из монографии: Лебина Н. Б. Проституция в Петербурге: 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.)

В следующем, «1923 г. среди петроградских рабочих-подростков, то есть лиц, не достигших 18 лет, интимные связи имели 47% юношей и 62,6% девушек»

Современная молодёжь наполняет интернет материалами о «вписках», где всё всем можно, и старшее поколение возмущается – то ли дело мы! Так вот, всё это уже было. Юноша откровенно писал в 1927 г. в журнале «Смена»: «У нас распространены вечорки, где идет проба девушек, это, конечно, безобразие, но что же делать, раз публичных домов нет». Редакция журнала строго осудила любителя клубники, но редакцию забросали письмами в его поддержку.

«По данным 1929 г., половую жизнь до 18 лет начали 77,5% мужчин и 68% женщин, при этом 16% юношей вступили в половую связь в 14 лет. Многие молодые люди имели одновременно по 2—3 интимных партнера, причем особенно в этом преуспели комсомольские активисты».

Что будет дальше? Инструктор ЦК ВЛКСМ, очевидно, подготовленный партийными товарищами, заявил: «Молодежь начала больше интересоваться личной жизнью. С этим надо бороться». Центральный Комитет ВЛКСМ, обследовав в конце 20-х гг. ряд комсомольских организаций крупных городов, в том числе и Ленинграда, строго указал: «Советскому государству нужны только люди энергии, упорства и настойчивости, любящие только общеклассовое дело…»

Впереди у общества была одна любовь – любовь к борьбе за светлое будущее.